проблема, — он покатал бокал донышком по столешнице, дал знак дроиду снова налить напиток, теперь уже только ему, но пить сразу не стал, дождался пока и я пригублю. — На оба из них я могу ответить тебе лишь при условии твоего дальнейшего тесного сотрудничества…
— Интересно у тебя все получается, Тиг. Сотрудничество, тесное… Скажи честно, даже не получив ответы, какой у меня есть шанс выбраться с этого корабля живым?
Нолон невольно улыбнулся постановке вопроса, и молча покачал головой.
— Шанс есть всегда.
— Но в моем случае он все же каков? — продолжал упорствовать я.
Полковник пожал плечами.
— Зависит напрямую от того, договоримся мы или нет.
Вот так, значит. Понятно, что их за меня попросили… Да и положа руку на сердце, наверняка такой геморройно-креативный кадр как я прекрасно вписывается в их вновь обновленные и тщательно лелеемые планы. Но вот делать сделки по-другому они просто не умеют: приперли к стенке и предложили выбирать, при этом не известив, что, из чего и для чего. Хотя для чего понятно, инстинкт самосохранения об этом вопит. Ну и манеры у этих спецслужб!
— Ну хорошо, о чем же мы должны договориться? Не пойми неправильно, просто жить что-то хочется.
Полковник СБ Аратан Нолон перемену моего настроения оценил, понимающе кивнул. Ну таки да, жизнь она такая, пристрастия вызывает.
— Министерство иностранных дел поставило перед нами задачу по закреплению союза с Иллой. Сам факт подписания договора уже можно считать свершившимся и не подвергать сомнению. Но вот дальнейшее сотрудничество в более… хм… — Тиг снова усмехнулся и хитро посмотрел на меня: — Тесном формате может быть куда более перспективным, чем прописано в его рамках. Поэтому, дальнейшее общение между тобой и Ивеной ан Танак было признано желательным.
— А-а, — протянул я, — ну тогда все понятно. А больше ничего они не хотят?
— Хотят, — Нолон с готовностью кивнул. — Но, поверь мне, лучше ограничиться только этим.
— То есть, мои нерегулярные, будем говорить «свидания» с Ивой, получили, так сказать, Высочайшее одобрение?
— Именно. Не совсем так, но общий смысл ты уловил.
— И в чем подвох?
— Здесь нет никакого подвоха.
— Нолон, — мне пришлось сделать над собою усилие, чтобы говорить спокойным тоном. — Мы оба прекрасно знаем, что так в вашей конторе не бывает.
— Вполне с тобой согласен, — полковник сделал еще один глоток. — Но дело в том, что данная рекомендация вынесена МИДом, мы тут ни причем. И да, еще одно маленькое уточнение, не в «вашей», а в «нашей», ты все же кадровый офицер…
— Что за чушь, Нолон! — не выдержал я. — Я в СБ человек вообще случайный, и уж кому как не тебе об этом знать…
— Сейчас это уже не важно, — таким же спокойным, даже несколько небрежным тоном прервал меня полковник, еще раз глотнул из бокала, поставив его наконец на стол. — Ты в системе, и у нее есть на тебя планы. И либо ты принимаешь ее условия, либо она избавится от тебя, причем не самым приятным способом. Заметь, я мог бы поставить тебя перед фактом, но предпочитаю разговор.
Это меня немного смутило.
— Да ты меня и в разговоре перед ним поставил. Ладно, черт с тобой, Тиг, и всей вашей… То есть, я хотел сказать, нашей конторой, МИДом и всем остальным вместе взятым. Считай, что мы договорились.
Полковник удовлетворенно кивнул.
— Ты вот хотел знать, какая у тебя нейросеть? Ну что же, она имеет такое же происхождение, что и сеть маяков. — Нолон внимательно посмотрел мне прямо в глаза. — Ее создали все те же, кто создал корабль, который ты перегонял…
Вся система была завалена грудами искореженных остовов корпусов космических кораблей. Кочевники покидали ее, бросая то, что не могли увезти с собой — в том числе и группировку войск на планете. Отступали к краю системы и уходили в смежную. Орды, по крайней мере, ее части на Бегазе, больше не существовало. Большая часть флота ушла на периферию, чтобы закрепиться у точек перехода и при необходимости блокировать новое вторжение. А на самом Бегазе развернулось крупномасштабное наступление, призванное в ближайшее время окончательно решить вопрос с кочевниками. Что при полном орбитальном господстве вполне реально сделать в течение нескольких дней, если не особо жалеть экосистему. До орбитальных бомбардировок, правда, еще не дошло, но яркие всполохи сражений были хорошо видны с орбиты. Для этих целей оставили сорок два наиболее пострадавших тяжелых корабля. Их искореженные, но все еще боеспособные туши, то и дело попадались в зону видимости, застыв на стационаре, медленно вращаясь вокруг продольной оси. Даже с такой дистанции их повреждения выглядели внушительными…
Я наблюдал их через панорамный иллюминатор обзорной палубы аратанского лайнера Авера, заканчивающего последний виток вокруг Бегаза, чтобы через час отправиться в составе конвоя на Тилий. В просторном салоне я был один, медленно потягивал охлажденное пиво из высокого бокала, покрытого каплями конденсата. Черт, как же я зачерствел… Передо мной картина большой, хоть и закончившейся нашей победой бойни, а у меня в душе ничего особо не колышется: как будто так и надо. О комфорте, блин, думаю… Бросил прощальный взгляд на иллюминатор — планета начала вначале медленно, но постепенно, по мере роста ускорения, все быстрее и быстрее, удаляться.
Казалось бы, какой смысл гнать пассажирский транспорт повышенной комфортности в составе боевой эскадры во фронтир? Я тоже вначале был удивлен, а потом задумался. Оказывается, смысл есть, и прямой. Потому что высококлассные, но гражданские специалисты, не полетят оценивать, восстанавливать, а если быть точнее, то строить заново экономику разрушенного вторжением мира в узких криоячейках статического сна наподобие какого-нибудь служащего инженерных подразделений. И это только технический, пусть и довольно квалифицированный персонал. А для представителей «большого» капитала и крупных межпланетных корпораций даже такой формат будет несколько пресным.
Конечно, спору нет, крупный бизнес сам подтянется, когда почувствует свободное от конкурентов пространство, но это будет далеко не сразу. Крупный бизнес — он на то и крупный, чтобы за сохранностью своих инвестиций следить в оба глаза, и уж ни в коем случае ими не рисковать. Ибо жизнью бит многократно и имеет четкие планы на ближайшее — и не очень —
